Прошлый год был полон приключений на мою дурную голову, одно из которых обернулось моим проживанием в краю суровой зимы, метателей топоров, бобров и клетчатых рубашек. У меня наконец дошли руки об этом написать, и даже есть хороший повод:
Монреаль находится во франкоязычной части Канады, примерно в часе самолётом от Нью Йорка но восточнее и севернее, в провинцие Кебек. Мне по началу очень не хотелось туда ехать, потому, что все французы едут в Монреаль, их здесь столько, что начинаешь порой забывать, что это другая страна.
Так как нас двое, и он согласился со мной ехать в Торонто, я всё таки поехала с ним Монреаль. Очень странно было слышать снова везде французский
- если это вообще можно назвать французским - язык. В Кебеке говор странный, устоявшиеся выражения очень смешные и не всегда понятные. Некоторые люди говорят вполне корректно и разборчиво, разве что интонации другие, а некоторых людей я просто не понимаю, вообще. Никак.
Монреаль гораздо меньше Торонто, но летней порой он гораздо оживлённее, тут постоянно что-то произходит, как раз в самый момент переезда они решили перекрыть улицы и организовать автомобильную гонку в нашем раёне -___-" С другой стороны стоило ожидать подхова от места названного "кварталом спектакля".
А через улицу начинается квартал который однозначно и твёрдо нанесён на карту как Gay Village. Ну где еще найдешь церковь с радужным флагом? Я никогда не видела такую концентрацию аффиш с голыми мужиками на метр улицы . Летом улицу перекрывают и она становится пешеходной, кафешки ирестораны выставляют столики на терассы, народ гуляет, и город обретает действительно отпускную атмосферу.
Дальше - больше.
Монреаль - город странный, какими на мой непросвещённый взгляд могут быть только северо-американские города. О культурно-историческом богатстве цивилизации здесь напоминают только острые башенки церквей. Церквей и соборчиков, надо сказать, здесь на каждом перекресте по две штуки, иногда закрытых, давно не используемых где на ступеньках к главным воротам ростут одуванцики. Наконец-то нормальные готические церкви с острыми иглами башен, покрытые то ли серебристой краской, то ли листами мягко сверкающего на солнце металла. Это не то, что изобраэало из себя церкви в Торонто - пакистанско-индийские постройки в приблизительной форме собора, сделанные из кориШневого камня, сложенного в странные индонезийские узоры, обрамляющие витражи...
Смотрю на них (из окна видно аж 2 штуки) и думаю, как же хорошо, что за пару столетий люди и здесь успели понастроить таких, пусть релизиозных, но эстетически приятных сооружений - с куполами, башнями, окошками, воротами, арками, статуями - до того, как всё архитектурное мастерство упёрлось в более или менее функциональные бетонные коробки.
Еще Монреаль чем-то похож на Англию, в кирпичном однообразии и обилии железных лестниц своих 3-хэтажных домов. Но мне лично он сразу же напомнил Москву. Не своим размахом и занятостью, не настроением, не населением - люди совсем другие, а тем неуловимым ощущением, которое возникает в оприделённых местах. Здесь бывают оживлённые тесные улицы, где дома стоят бок-в-бок, чуть ли не толкаясь, и бац - посреди пустырь. Не сквер, не стоянка, не площадь, не место расчищенное под грядущую стройку, а именно пустырь - квадрат, вылезающий из потрескавшегося асфальта, где валяются обломки неопознанных объектов, разбросаны следы пьяных гуляний, растут местами дикие травы и такое ощущение, что никогда уже ничего не будет. В моём понимании пустырь -
это явление пост-советское, от него тянём чем-то из Пикника на Обочине. Это - Зона, место без назначения, которое не нужно людям и которому люди уж точно не нужны. Оно судествует само пе себе, словно в другом измерении. Таких не бывает в городах, на такую роскошь в городах нет места. Там, где люди посажены в многоэтажки одни на других не может быть места для диких трав, пробивающизся через старый бетон, для ветра, гоняющего пыль по широкому пространству, которое никому не принадлежит.
Состояние дорог беспощадно напоминает о том, что здесь царствует континентальный климат. И о том, что здешние люди пренебригают этим фактом при строительстве... план урбанизации? Нет, не слышал. Городской пейзаж? Нет, такого не бывает. Изоляция? Да вы смеётесь! Мне объяснили, что здесь 60 лет уже ничего не чинилось, не обновлялось, поэтому теперь везде идёт строительство или подвешен груз. А строительством заведует здешняя мафия. Вы пердставляете себе Кебекскую мафию? Я не представляю. Плохие ребята с шапками из бобра, которые пьют виски с кленовым сиропом и ругаются релегиозными терминами. А это даже не шутка - самые ходовые ругательства здешних аборигенов "чаша" и "гостия" - да, евхаристический святой cухарик - это оффициально ругательное слово.
В центре города стоит холм. Не могу сказать, что он возвышается, особой высоты не наберётся, но стоит гордо и в строгом одиночестве на фоне остальной плоскости. На холме, слава кленовому сиропу, растут деревья - назвать это лесом язык не поворачивается, но дух там действительно лесной, прохладный, с привкусом воды и мха. Между корней виднеются камни, камни, ребята - маленькие кусочки былых скал, бальзам на мою привычную к горам душу. С холма открывается вид на всё урбанизированное безобразие, которое построили вплодь до его подножия, и которое почти скрывает за собой речные русла, окружающие Монреаль как остров. В то время как я не считаю конструкции из стекла и бетона обязательно уродливыми, у меня часто бывает ощущение, будто архитекторы соревновались, кто может сделать как можно хуже из этих казалось бы привлекательных материалов.
Исторический центр города внезапно похож на Женеву, есть в нём что-то привычное и европейское. Не то, что обычно встречается в европейских старых кварталах, а то, что из чего обычно сделаны все небольшие города, такой дефолтный план. Есть в этом что-то ощутимо нормальное.
Но когда из старых кварталов выходишь на набережную Св. Лорана, в старый порт - всё, это ощущение заканчивается, почва обыденности снова уходит из под ног, и с равной долей восторга и ужаса, Алиса падает в кроличью нору. За каналом, который ведет к реке мне открылся еще один кусок Зоны. Заброшенное здание с металлическими конусами на крыше, которое описано как старый склад для зерна, возвышается во всём великолепии своих бесконечных бетонных стен и буйной ржавчины. То ли оно считается частью исторического наследия города, то ли его собираются сносить, но очень вяло. Это кусок, вырванный из дистопийного пост-апокалиптического будующего человечества, Mad Max отдыхает. Оно похоже на крепость, в которой какой-нибудь барон собирал свои армии механичеких рабов, или на фабрику, в которой живых людей перерабатывают на консервы для киборгов. Или на потерпевшую давным-давно аварию атомную электростанцию. Вокруг этого обыденного для видео игр но несколько неадыкватного для городской зоны пейзажа гуляют люди, построены новые-кленовые коттеджики для отдыха, под плакатами "осторожно, падающие обломки" бегают спортивные люди и бездельничает молодёж. А у меня сносит шаблоны, когда всё это сливается а одну картину - уютные и чем-то знаконые улицы, велосипедисты, снующие туда-сюда с видом собственного экологически-чистого превосходства по специально отведённым для них дорожкам, толпа галдящих туристов на соседней площади за углом, и ржавое безмолвие останков того, на чём еще так недавно и масштабно строилась человеческая цивилизация.
Центр города похож на любой центр города, с теми же магазинами, билбингами, компаниями, что в любых больших городах. В центре меня радуют две вещи - обилее английской речи и подземный город. Подземным городом нескромно называется сеть тунеллей, гелерей, переходов и коммерческих центров, которые связывают сразу несколько станций метро, так, что можно пройти 2-3 километра не высовывая носа на улицу. Что очень на руку приходится зимой.
И вот зима, ребята, настоящая сибирская зима, с сугробами, инеем на ресницах, обжигающим морозом, хрустящим под сапогами снегом, засыпанными гравием тротуарами, гремящими, пищащими, скрежущими снегоочистителыми в 5 утра... вобщем, Канадская зима, как я её себе и представляла. И я, напрыгавшись по сугробам, буду конечно же, с нетерпением дожидаться лета